На Западе человек понимал, что его благополучие зависит только от него самого, а если король защитит тебя от набега грабителей и будет так-сяк справедливо судить, то уже и за это королю спасибо. На Западе власть была как бы отдельно от народа. Там враг мог осаживать столицу с родным королём, а подданные этого родного короля продавали продовольствие врагам без каких-либо угрызений совести – у короля свои проблемы, а них – свои. И им был безразлично, кто там в столице будет королём – старый или новый. Когда говорят, что на Западе все индивидуалисты, то надо и понимать, как это на практике выглядит – на Западе благополучие человека в минимальной мере зависит от государства, там человек сам «кузнец своему счастью».
А в России, по русским идеям, благополучие человека зависит от общества – от мира, от государства. И как в настоящей семье, с одной стороны, все хорошие дети беззаветно служат семье и соблюдают равенство, с другой стороны, нерадивые дети пытаются получать больше остальных, и избегать неприятных обязанностей.
Основная русская идея, которая исходит из русского понимания семьи, и присуща, пожалуй, только русским, – требование исключительного и полного равенства в семье. На Западе тоже завистливые люди, тоже не хотят иметь вид не равный всем. Как-то уже очень давно подслушал (через переводчика) оживлённое обсуждение моими партнёрами из Люксембурга тогдашней люксембургской новости – одна семья, не имевшая денег поехать в отпуск на море, пару недель безвылазно просидела в своём доме в подвале, чтобы соседи думали, что они, всё-таки, на море поехали, и их дом пуст. Это и по-русски – похлебать пустых щей, а потом выйти на улицу и на завалинке ковырять щепкой в зубах – типа «и мы мясо ели».
Понятие, что ты в государстве и в обществе находишься как бы в семье, выработало у русских просто гипертрофированное требование равенства, о котором будем вспоминать всё время, поскольку это главенствующая идея русской идеологии.
А сейчас обратим внимание на вопрос о власти, понятно, что начнём с высшей – с «царя». На первый взгляд всё просто, а по сему должно быть и надёжно – во главе семьи царь-отец, и если он настоящий, то он любит и заботится о семье, и народу этого достаточно – что именно делает царь, народу может быть и не понятно. Главное, чтобы отец был настоящим и ни от кого не зависел, то есть служил всей семье одинаково.
Комментируя трусость современных мужчин, комментатор одной из моих статей апеллировал к «Краткому курсу античной философии» Е.Н. Прониной, в котором Пронина привела размышления римского философа-стоика Сенеки:
«Сенека отводил духу и его свободе главенствующую роль в жизни человека. Он был решительным противником любого добровольного рабства, провозгласив: «Нет рабства позорнее добровольного» [162]. Добровольным рабством он считал полную зависимость человека от своего тела. Тот, кто является рабом своего тела, обременяет себя страхами, заботами и обречен на позор. Рассматривая взаимоотношения тела и духа, Сенека отмечал, что человек, достигший полноты власти над плотью, способен проявлять невообразимую силу духа. Он призывал угождать телу лишь настолько, насколько это необходимо для поддержания его крепости. Избыточное внимание к телу ведет к изнеженности, слабости и размягчает душу. Внимание к телу, удовлетворение его потребностей оправдано только при том условии, если это способствует укреплению духа. Величие стоического духа проявляется в господстве человека над своими страстями.
Должен сразу же предупредить глупцов – это философская работа, посему не тратьте на неё время – я и для умных разбил её на три части, чтобы облегчить понимание, и если ничего не помешает, то планирую давать её всю следующую неделю.
«Свобода – состояние субъекта, в котором он является определяющей причиной своих действий, то есть они не обусловлены непосредственно иными факторами, в том числе природными, социальными, межличностно-коммуникативными и индивидуально-родовыми. При этом свободу не стоит путать со вседозволенностью, когда человек вовсе не учитывает возможной пагубности своих действий для себя и окружающих», – такое, наиболее простое определение свободы дают лица, называющие себя философами.
Первую часть этой работы я закончил мыслью высокопоставленного царского чиновника царской России, М.Е. Салтыков-Щедрин: «Цель издания законов двоякая: одни издаются для вящего народов и стран устроения, другие – для того чтобы законодатели не коснели в праздности».
Скажем, я уверен, что цари не восстановили бы против себя крестьян и не вырастили на селе класс ненавидимых крестьянами кулаков, если бы разрешили собирать годовую подать царю (налог) не сразу всю в сентябре – сразу после уборки урожая, – а до июня следующего года. Деньги ведь и так бы поступили, ну вот зачем надо было, чтобы они поступили в один месяц все сразу?
Получалось так: после обессиливающего труда летом, крестьяне имели единственный источник денег – урожай, и в это время купцы резко сбрасывали цены не зерно, зная, что крестьянам нужны деньги заплатить подать и они всё равно хлеб продадут. Крестьяне отдавали хлебным спекулянтам хлеб за бесценок и те вывозили его за границу, а самим крестьянам уже не хватало хлеба до нового урожая. Крестьяне шли на зимние заработки, зарабатывали к весне деньги, и вот теперь-то купцы и кулаки резко задирали цены на хлеб. Голодающие крестьяне вынуждены были покупать свой же хлеб уже втридорога. Беднели те, на ком держалось российское государство – крестьяне! А наживались чистые паразиты (благодарящие царей за такие замечательные законы).
