Стыдно, но я очень запоздал с некрологом, с которым, по сути, обязан был бы быть первым. 18 июня этого года умер очень близкий всему левому движению и особенно мне человек – Николай Петрович Пчёлкин. Последние годы ему по болезни было трудно выходить из дома, но он оставался очень активным, практически всё своё время проводил у компьютера, продолжал ездить в школы с выступлениями перед молодежью.
Начну с сообщения: «Президент Украины Петр Порошенко заявил в эфире телеканала ICTV, что украинские власти намерены подать иск в Международный суд ООН из-за инцидента в Керченском проливе. Слова президента приводятся на его сайте: «Готовится иск в международный суд ООН в связи с актом агрессии», — сказал Порошенко».
Остаётся только плечами пожать.
В нашем обществе понимание даже ходовых законов превратились в какую-то гнусную пародию на понимание святого писания, толкование которого отдано на откуп заведомым подлецам и юродивым от юстиции, а те даже Конституцию толкуют как хотят (и как попало). В результате все живут не по законам, даже фашистским, а в мутной воде «как юристы скажут», по сути, как скажут тупые и безответственные болтуны. Нынешняя государственная элита Рашки, не стесняясь, сама объявила себя дебильной до степени, при которой она в ни в каких законах разобраться не способна.
Вот, скажем, во главе элитных дебилов Рашки выступают депутаты Думы, которые как раз все законы и принимают. Но раз они их принимают, то депутаты, казалось бы, и должны лучше всех во всех законах разбираться и являться единственными, кто имеет право и обязанность законы толковать. А как на самом деле? А на самом деле, что в законах Рашки написано, депутаты в Рашке даже не пытаются понять – давят кнопки голосования, как начальство скажет, - оставляя толкование смысла собственных изделий судьям. Полный отказ депутатов от своей власти – от своих обязанностей!
Я о новостях, которые, казалось бы, заслужили больше интереса, чем тот интерес, который к ним реально проявила пресса.
К примеру, в начале ноября проскочила новость «каждый девятый россиянин счёл оправданным разгон несогласованных митингов». Причём, по всем каналам новость проходила именно в таком виде – вопреки здравому смыслу, СМИ пытались привлечь внимание к минимальному числу в опросе, а не к максимальному, и этим сделать минимум весомым – типа «а народ-то за разгон митингов Навального!».
И даже (когда-то полуоппозиционное) РБК выдало эти результаты общественного опроса именно под таким заголовком, хотя в тексте сообщил несколько больше:
«В 2018 году социологи добавили к опросу новый кейс — о применении силы к участникам несогласованного митинга, которые не устраивают беспорядков, но отказываются расходиться. Всего с необходимостью задействовать силовые методы согласились 12% респондентов. Однако среди тех, кто положительно ответил на вопрос о допустимости «незначительных нарушений закона» со стороны властей в целом, эта доля составила 25%».
И из всех этих полутора тысяч страниц воспоминаний Афанасия Фета всего две вещи показались мне достаточно значимыми, чтобы о них поговорить. И хотя первый момент, вряд ли многие поймут, но меня он «зацепил».
В родовой усадьбе отца Фета был крестьянский 12-летний мальчик, обладавший исключительным зрением – «глазастый». Фет приводит три, действительно удивительных примера, когда этот мальчик в реке или лесу, просто пройдя примерно по тому маршруту, по которому шёл человек, потерявший мелкую вещь типа золотой запонки, очков или застёжки к портсигару, эту вещь находил в воде, в кустах, в траве. Крестьяне использовали мальчишку для поиска случайно утерянных вещей, вот от крестьян и помещики знали и использовали это свойство паренька.
В преддверии выходных взялся пролистать «Мои воспоминания» А.А. Фета, того самого, который: «Я пришёл к тебе с приветом…», - искал в его мемуарах рассказы о его трудах на сельскохозяйственном поприще царской России, поскольку Фет во второй половине жизни был помещиком. Но на полутора тысячах просмотренных станиц его мемуара, интересуемого так и не нашёл. Впрочем, за исключением пары достойных обсуждения случаев вообще ничего не нашёл – сочинение крайне неинтересное, как, впрочем, не интересна и сама жизнь интеллигенции. Воспоминания Афанасия Фета, на три четверти, - это цитирование личных писем российской интеллигенции по бытовым вопросам – воспоминания ни о чём. И хотя уже редактор отмечает, что Фет и эти письма подделывал для своего мемуара, чтобы интереснее было, но я всё равно бросил их просматривать, и не из-за их подделки Фетом, а из-за их нудности.
Вообще-то я люблю читать о быте в прошлые времена, но Фет так исхитрился написать свой мемуар, что практически отсутствует фактическая сторона дела – нет ни цен, ни весов, ни размеров – ничего из того, по чему можно было бы образно представить себе вспоминаемое Фетом, а он вспоминает лет за 30 своей жизни. Сугубо общие описания! Скажем, понятное дело, что, описывая праздную жизнь, постоянно будешь описывать еду, поскольку в праздной жизни это самое значительное событие. Ну так Фет исхитрился и свои трапезы чаще всего описывать сугубо общими словами, посему в памяти остаётся, что интеллигенты кушали минимум четыре раза в день, причем обед и ужин были в пять блюд с обязательным супом, а вот что именно они ели, упоминается крайне редко. Но пару раз натыкался на сетования, что в той же Франции и пообедать по-человечески нельзя – порции маленькие, ветчина тоненькая и той один кусочек. А вот когда русский интеллигент на родине начинает жрать, то тут всего вволю!
Жизненный опыт показывает, что, в принципе, люди в первую и главную очередь делятся НЕ по отношению к собственности, и НЕ по национальности, а просто на плохих и хороших.
Но, всё же, национальность (проживание в определённой среде) накладывает определённые особенности, которые порою хорошо видны самим представителям этой национальности (среды). Возьмите для примера евреев, которые веками не утомляются все свои специфические и даже для самих евреев смешные черты запечатлеть в новых и новых анекдотах. Но, повторю, речь идёт не о крови, а о среде, скажем, те же русские москвичи – совершенно иные люди, нежели просто русские, и те же евреи в Москве - это далеко не те евреи, которые в Одессе или Днепропетровске. Это хорошо видно, скажем, по двум телекомментаторам – московском еврее В. Соловьёве и одесском еврее А. Вассермане.
А размер (численность) народа – это тоже среда, и, видимо, чем меньше численность данного народа, тем больше у людей этого народа самосознание своего бессилия, и от этого бессилия растёт подсознательное стремление:
Это сообщество людей, объединённых общим интересом. Да, у членов партии этот интерес политический, тем не менее, это чисто их интерес, и остальные граждане государства за деятельность по удовлетворению этого интереса не могут отвечать. Скажем, Иванов хочет удовлетворить свой интерес к путешествиям и съездить в Париж, а Петров, которому этот Париж и даром не требуется, должен за это заплатить? Это как понять? Хочется Иванову в Париж, так пусть за свой счёт туда и едет!
Скажем, на стадионе, все удовлетворяют интерес к футболу, но одни это делают за свой счёт – купив билет. Это члены партии болельщиков. А другие – за счёт других граждан, за счёт бюджета. Это, скажем, полицейские. И по этой причине – причине нахождения на стадионе за счёт бюджета, - полицейские не члены партии болельщиков, даже если и болеют за какую-то команду. Подчеркну, по этой причине никто не называет полицейских болельщиками, разве только в случае, когда они лично купят билет и придут на матч – удовлетворят свой интерес за собственные деньги.
Начало этой работы я оборвал на том, что переговоры – это когда две стороны сходятся решить нерешённые до них вопросы, и пытаются найти взаимовыгодное решение. Не балаболят пять минут, чтобы после этого пойти выпить, а пытаются найти решение. Пример, переговоры Трампа и Ким Чен Ына 12 июня 2018 года в Сингапуре, на которых Трамп пытался найти решение, как разоружить КНДР так, чтобы её лидер с этим согласился, а Ким Чен Ын пытался найти решение, как, не разоружаясь, заставить Трампа снять санкции.
Как внешне выглядят переговоры, можно увидеть на этом фото:
Интересно, что, начиная с опоздания путина на праздновании 100-летия окончания Первой мировой войны, комментаторы не унимаются в обсуждении этого, как они считают, феномена путинского характера. Хотя это не феномен и если бы это действительно были опоздания в виду особенностей характера Путина, то это в глазах иностранных коллег являлось бы доказательством не просто его тупой безалаберности, а и того, что этот «путин» не президент. Но все главы государств и организаций об этом доказательстве того, что они имеют дело не с настоящим руководителем, а с артистом, молчат.
Вот и я решил прибавить к этому исследованию «опозданий» путина и свои пять копеек, но начну с того, как я понял, что даже жену настоящего Путина заставили написать, что Путин типа и на свидания с невестой опаздывал не менее, чем на полтора часа. Вот, к примеру, даётся цитата из, якобы, её воспоминаний:
«Свидания - это особая история. На них я никогда не опаздывала, а Владимир Владимирович - постоянно. Полтора часа - это было в порядке вещей. Но зная это, я не могла приходить с опозданием. А вдруг, думала я, сегодня он появится вовремя…
Помню, стою в метро. Первые пятнадцать минут опоздания выдерживаю нормально, полчаса - тоже вроде бы ничего. Но когда уже час проходит, а его все нет, то просто плачешь от обиды. А через полтора часа уже вообще не испытываешь никаких эмоций... За эти полтора часа переживешь столько, что никаких сил уже не оставалось на эмоции. Так что Владимир Владимирович измором меня брал, измором».
Недавно попал я в неформальную компанию спортсменов-любителей и они попросили меня прочитать им лекцию. Меня самого это несколько удивило, и я рассказал им о бессмертии человека. Не то, чтобы то, что я рассказывал этим парням и девушкам, было уж очень интересно постоянным посетителям моего сайта, однако ведь сайт посещают и новички, да и, вполне возможно, я как-то по-новому осветил некоторые аспекты этой темы. Короче, пусть этот ролик (ролики) будет, как доказательство того, что я не сплю, а работаю при любой возможности.
Я сократил это видео, которое имело длительность полтора часа, правда, и того, что осталось, почти час, но что тут поделать…